— Я подготовил свое звено для совместной операции с третьим штурмовым звеном, — начал Трент, хорошо понимая, что Джез очень сильно не понравятся предположения о возможной ловушке.

— Хорошо. Я лично присоединюсь к вам в каньоне, чтобы контролировать ход операции.

Трент сделал паузу и глубокий вдох.

— Я изучил карты местности и информацию, доставленную вашим осведомителем в Уоррентоне, звездный капитан Хоуэлл. Я также говорил со своей «связанной», которая хорошо знакома с тактическими построениями командиров Внутренней Сферы. В результате я пришел к выводу, что, возможно, мы ведем свои силы прямиком в засаду.

Джез скрестила руки на груди и несколько долгих секунд молча глядела на него.

— Это все? — спросила она наконец.

Трент кивнул:

— Так точно, Джез. Прими во внимание рельеф местности и то, как вам досталась эта информация. Это ловушка, и мы лезем прямехонько в нее.

— И мнение своего механика ты ставишь выше моего, хотя я являюсь вернорожденным воином, носителем Родового Имени?

Это уже прямой выпад в его адрес.

Трент почувствовал, что краснеет — раздражающее ощущение в тех местах, где лицо покрывала синтедерма.

— Я знаю, что Джудит можно доверять, «связанная» она или нет. Взгляни на карту и подумай о том, как вы получили эту информацию. Это совершенно явная ловушка.

Джез одними губами изобразила подобие улыбки:

— В таком случае, тебе надо быть предельно осторожным, звездный капитан.

— Ты не отменишь операцию, нег?

— Нет. Не отменю. Ты воин Дымчатого Ягуара. А они — бандиты. Ты получил приказ уничтожить их или погибнуть при его исполнении.

В любом случае Джез выигрывает…

— Я мог бы вызвать тебя по этому поводу, Джез, — холодно произнес Трент. — Я уже побивал тебя в Круге Равных.

Они несколько раз сходились в поединках, как в сиб-группе, так и позже, и каждый раз побеждал Трент.

— Точно, ты можешь меня вызвать, но этот приказ исходит от звездного полковника Муна, — насмешливо проговорила Джез. — Сойдись с ним врукопашную, и он с удовольствием тебя раздавит, просто чтобы очистить свою часть от такого позорного пятна.

Трент опустил голову. Его взрастили и выпестовали на обычаях и традициях Клана, но все, что формировало и воодушевляло его личность, теперь, похоже, работало против него. Как же получилось, что все то, что Трент ценил и без чего не мог представить своей жизни, перестало его поддерживать именно тогда, когда он больше всего в этом нуждался?.. Он с трудом подавлял мысль о том, что его предали.

— Отлично, звездный капитан Хоуэлл. Скоро мы встретимся и вместе увидим — не послал ли ваш приказ настоящих воинов на верную смерть.

Он прервал связь. Изображение Джез давно исчезло с экрана, а Трент все еще сидел в почти полной темноте, занятый своими невеселыми мыслями. Он посмотрел на кодекс-браслет на левом запястье, на той руке, что все еще оставалась его собственной плотью и кровью.

В кодексе заключалась вся жизнь воина. Встроенный в браслет чип памяти содержал запись генетического кода воина, носившего этот браслет, и его полный послужной список. За всю свою жизнь Трент лишь несколько раз снимал браслет и то только для того, чтобы пополнить содержащиеся в нем записи. И вот теперь, глядя на него, он вспоминал всю свою жизнь…

Трент в совершенстве владел воинским мастерством, и записи должны были это доказывать. Даже на Токкайдо, где по всем законам он должен был погибнуть, Трент ухитрился вывернуться. Но поскольку он выжил в проигранной кампании, на нем лежало пятно. Порочащих сведений не содержалось в его кодексе, но перешептывания, недомолвки, косые взгляды товарищей по оружию…

Николай Керенский, основатель Кланов, мечтал об обществе, где только лишь воины, сражающиеся в битвах и в совершенстве владеющие воинском искусством, будут всеми почитаемы и уважаемы. Общество, где истина и справедливость проверяются и подтверждаются на поле боя. Где правота или неправота со всей ясностью определяются доблестью, проявленной в кровавом испытании. И как теперь совместить эти идеалы с тем, как командир части и его непосредственный командир к нему, Тренту, относились? Не имело значения, как он проявлял себя, — они все равно рассматривали его как негодный материал. Похоже было, они руководствовались какими-то другими, неизвестными Тренту правилами чести. Он даже представить себе не мог, что это за правила, но ненавидел их за искажение и извращение того, чем должны быть Кланы.

Неужели мы сбились с пути, которым вел нас Керенский, создавая наш возвышенный образ жизни?..

С этой мыслью он погасил фонарь. Нечего на ночь глядя забивать этим голову. Некоторых вопросов лучше вообще не задавать…

IX

Бейкер-Каньон

Горы Старк-Ридж

Хайнер

Зона оккупации Клана Дымчатого Ягуара

14 ноября 3054 года

Даже если знаешь, что перед тобой ловушка, то это вовсе не означает, что ты в нее не попадешь. Просто ты в курсе чего-то, а твоему противнику невдомек, что тебе об этом известно, потому как информацией, которой ты располагаешь, владеешь в данный момент только ты… Трент размышлял об этой загадочной истине, чувствуя, как у него заворачиваются мозги, и медленным шагом вел «Лесного Волка» во главе своего второго ударного звена. Метрах в двухстах сзади шел Руссо и его третье звено зачистки. Между ними двигалась звездный капитан Джез, которой не терпелось бросить в бой оба этих подразделения.

Им предстоял путь по весьма сложной местности. Трент понял это, изучая карты Бейкер-Каньона, где, согласно разведывательным данным, находилась база «Истребителей Кошек-5». Рельеф этого района, лежащего у подножия гор Старк-Ридж, складывался из крутых склонов, поросших высокими, похожими на кедры деревьями, многочисленных тупиковых проходов и глубоких каньонов.

Скальные формации, уходящие прямо в бело-голубое небо Хайнера, предоставляли дополнительное преимущество тому, кто укрепился в этом районе. Здесь достаточно места, чтобы укрыть хоть целую кучу роботов, а заодно и внушительную толпу пехотинцев.

Сам каньон имел в поперечнике около полутора километров, а вход в него был сравнительно узким — едва ли триста метров в ширину. Старые шахты, откуда предположительно совершали свои вылазки партизаны, находились в дальнем конце каньона. Дно было сравнительно ровным, если не обращать внимания на терриконы выработанной породы, извлеченной из ныне заброшенных шахт. Отвесные края каньона тоже представляли опасность. С обеих сторон и на дальнем северном краю вполне можно было, как рыцарей на стенах замка, разместить отряды пехоты и даже роботов, и с высоты противник мог обрушить вниз ураган огня, смерти и разрушения, оставаясь вполне защищенным скальными выходами и валунами, во множестве разбросанными по гребням. Очень трудно будет одновременно защищать и дно каньона, и его периметр — слишком велика площадь и слишком много мест, где может притаиться враг. Но после изучения данных разведывательных сканеров и свежесоставленных топографических карт Трент, похоже, знал, что именно может предпринять противник.

Трент дважды пытался убедить Джез не посылать звенья Руссо и свое собственное прямо в каньон. Он настаивал на том, чтобы звено Руссо шло поверху, по периметру каньона, обеспечивая безопасность его звена, перед тем как войти в шахты. Джез не уступила ни на йоту. Она утверждала, что ключом ко всему являются шахты и что, даже если это ловушка, удар будет нанесен оттуда.

Переубедить ее было невозможно, и Трент знал почему — она не способна воспринимать «Истребителей Кошек» иначе как обычных бандитов с большой дороги. Это ее первая ошибка. Важно было помнить, что инсургенты, кроме всего прочего, еще и настоящие воины, пилоты боевых аппаратов. Не важно, что они всего лишь вольняги из Внутренней Сферы — они смогли до сих пор выживать в условиях оккупации Хайнера Дымчатым Ягуаром, а стало быть, являлись противником, которого следовало воспринимать серьезно. Хорошо хоть Руссо согласился с мнением Трента, что операцию следует проводить очень тщательно и осторожно. Вместе они выработали собственный план, который должен был помочь справиться с потенциальными проблемами в случае, если это действительно ловушка.